В преддверии референдума Иракский Курдистан накрыло «цунами флагов». Никогда еще в автономии не было такого количества курдских красно-бело-зеленых с желтыми солнцами знамен. Магазины, школы, местные администрации, автомобили, велосипеды, рюкзаки — все, к чему можно прикрепить ткань или флагшток, попало под «цунами». На втором месте по популярности оказались плакаты с цифрами 25–9 (25 сентября – дата референдума). В целом в подавляющем большинстве районов автономного региона царило приподнятое настроение. Такого воодушевления среди местных жителей не наблюдалось даже в период освобождения Мосула и его окрестностей от боевиков Исламского государства* в конце 2016 – первой половине 2017 годов.
«Это наш шанс, — говорит Нарчиван, 23-летний житель провинции Дахук. — Мы должны получить независимость. Жить с арабами невыносимо. Они нас предали». Нарчиван не один такой: среди иракских курдов преобладает мнение, что референдум их — прежде всего против сосуществования в одном государстве с арабами. Создание собственного национального государства на втором месте. Конечно, в официальных заявлениях первых лиц Иракского Курдистана этого не услышишь. Чаще они говорят об «исторической несправедливости в отношении курдов», о «противоречиях с федеральным правительством» и «праве на самоопределение в соответствии с конституцией».
«При Саддаме (Хусейне, правителе Ирака до 2003 года. — «РР») арабы нас притесняли. В Халабдже в 1988 году нас бомбили даже химическим оружием. Когда появился ДАИШ (арабская аббревиатура ИГ. — «РР»), арабы-сунниты его поддержали. ДАИШ убивал курдов, убивал езидов. Кого арабы не убили, тех выгнали из собственных домов в Мосуле и его окрестностях. До 2014 года жителями восточной части Мосула, например, в большинстве были курды. После всего этого жить дальше с арабами невозможно», — таков вкратце перечень претензий курдов к арабам в изложении местного жителя Эрбиля Лукмана Менмуста. Ему 27 лет, он женат, воспитывает двухлетнюю дочь. В день референдума Лукман прислал мне фотографию: он с семьей на участке для голосования — у всех троих курдские флажки.
«Мы — иракцы»
«Цунами флагов» разбилось о христианский городок Алькаш. Лишь слегка «окропило» его: там флаги Иракского Курдистана присутствовали только над частью, где дислоцированы бойцы курдского военного формирования пешмарга, и зданием местной администрации. Алькаш походит на суровый неприступный остров в море приближавшегося референдума о независимости. Местные жители не устраивали митингов и демонстраций против референдума, но и не выказывали никакой поддержки ему.
Население Алькаша состоит исключительно из ассирийцев, принадлежащих к Халдейской католической церкви. Над городком, крепко вмурованным в серый склон горы, расположен монастырь Раббан Хормизд. Сам основатель монастыря — Раббан Хормизд (Ормизд) — является одним из самых почитаемых святых для халдеев. А монастырь, основанный им, — один из старейших на севере Ирака, ему почти 1500 лет. Сегодня он покинут, хотя в былые времена его населяли 1200 монахов.
Охраняют монастырь служащие иракской федеральной полиции. Один из полицейских, Ильхаб Малан, сносно говорящий по-английски, устраивает нам экскурсию. Его коллеги охраняют въезд на склон к монастырю. Сам Ильхаб занимается охраной непосредственно монастырских помещений. «Я тут большей частью времени один. Туристов мало, посетителей мало. Редко кто сюда заезжает. Служба в монастыре лишь один раз в год — в день памяти Раббана Хормизда. Тогда сюда съезжаются халдеи не только из Ирака, со всего мира. Я хозяйством занимаюсь, чищу, мою, размышляю… Почти как монах», — делится Ильхаб тонкостями своей службы.
В прошлые века монастырь много раз грабили шайки курдских разбойников. Последние подобные нападения относятся к середине XIX века, но память о них до сих пор жива. Вообще ассирийцы хорошо помнят о притеснениях, которые им приходилось испытывать от курдов.
Многие в России знают о геноциде армян в Османской империи в период Первой мировой. Однако геноциду подверглись и другие христианские народы, проживавшие на территории империи. Среди них — ассирийцы. Вместе с турецкими солдатами самое активное участие в убийствах и гонениях на ассирийцев принимали курды-сунниты. Количество убитых оценивается до 500 тысяч человек.
— Мы помним, как наши предки страдали здесь за свою веру сто лет назад, — говорит житель Алькаша Ренан. Он не упоминает конкретно курдов, но тем, кто знает исторический контекст, понятно, о ком речь. Незнакомому иностранному журналисту жители халдейского городка не говорят прямо, что они против референдума. Но и не проявляют такого воодушевления, как курды.
Курды так говорят о своей автономии: «у нас в Курдистане», «мы курды», «наше государство Курдистан». Жители Алькаша употребляют совершенно другие выражения: «мы иракцы», «у нас в Ираке».
— Вообще-то наш город является спорной территорией, — рассуждает Ильхаб, пока мы ходим по пещерам, которые вырубали в горе монахи монастыря Раббан Хормизд. — Алькаш находится на самой восточной окраине Ниневийской равнины. Ниневийская равнина — христианская территория. До свержения Саддама тут жили в основном ассирийцы — католики и православные. Потом, во времена нестабильности, многие уехали. Курдские районы от нас отделены горами.
С точки зрения Багдада Алькаш относится к мухафазе (провинции) Найнава. С точки зрения правительства Иракского Курдистана, это часть мухафазы Дахук, которая входит в состав автономии.
Правопорядок в городке охраняют одновременно и курдская пешмарга, и федеральная полиция. Столкновений между ними не происходит. И там, и там работают исключительно местные уроженцы. Из-за слабости федерального правительства администрацию в городе навязывает Эрбиль (столица Иракского Курдистана). Навязывает в буквальном смысле: в июле этого года, после назначения даты референдума, по решению правительства Иракского Курдистана был снят со своего поста мэр, которого ранее выбрали местные жители. На его место была назначена активистка из Демократической партии Курдистана (ДПК), правящей в автономии. Местные жители несколько раз собирали митинги против этого назначения. Но федеральное правительство никакой реальной помощи алькашцам не оказало; чтобы дальше отстаивать свои права, жителям надо было переходить к более радикальным действиям — однако это могло бы привести к кровопролитиям. Сегодня административная власть в Алькаше принадлежит ДПК.
Голоса из-за границы
Этнорелигиозные меньшинства не составляют весомой доли среди населения Иракского Курдистана. Кроме ассирийцев, в автономии живут арабы, туркмены, курдоговорящие шабаки, какаи и езиды. Сколько всего сейчас жителей в автономии, доподлинно неизвестно. Во-первых, в составе автономии в 2014-м и в ходе операции по освобождению Мосула осенью 2016-го оказался ряд районов, которые относятся к другим регионам Ирака. Во-вторых, количественно и этнически состав населения претерпел изменения за счет беженцев из арабских областей — курдов, христиан, представителей других меньшинств, чьи города и села попали под контроль ИГ в 2014 году. Официально правительство автономии оценивает численность своего населения в 5,2 миллиона граждан. Подавляющее большинство — курды, исповедующие суннизм. Они-то больше всего и ратуют за «отделение от арабов». Ассирийцы насчитывают порядка 200 тысяч человек. Не менее 250 тысяч насчитывает община езидов. Курды считают их частью своего народа, хотя сами езиды позиционируют себя в качестве отдельного этноса (говорят они на курдском языке, но их религия не относится к исламу и является самостоятельной). Главная езидская святыня, храмовый комплекс Лалеш, находится в глубине горной местности Иракского Курдистана. Рядом город Шейхан, который до свержения Саддама Хусейна населяли преимущественно езиды. Сегодня они составляют чуть ли не меньшинство (точных оценок нет). Не меньше половины жителей, по их собственным словам, — переселившиеся курды-сунниты. Шейхан, как и большинство населенных пунктов автономии, обильно драпирован национальными флагами и плакатами с призывами участвовать в референдуме и голосовать за независимость.
Езиды еще более осторожны, чем христиане. Они дежурно отвечают: да, надо голосовать за независимость. По их ответам складывается впечатление, что они хотят, чтобы от них поскорее отвязались. Нет того эмоционального надрыва, что у курдов, — желания порассуждать, почему именно нужна независимость и как ее использовать.
Пожилой езид Сами живет не в самом Шейхане, а в близлежащей деревне. Он тоже дежурно сообщает, что необходимо голосовать за независимость. Но ему, видимо, очень хочется выговориться. Поэтому он продолжает:
«Вообще, конечно, при Саддаме такого бардака не было. Ну и что, что у нас при нем не было мобильных телефонов? Зато друг друга не резали и не убивали! Я мог хоть на обочине дороги лечь спать, и меня бы не ограбили и не убили. Сейчас, если ты курд, то лучше не появляйся в арабском районе Ирака — а если араб, лучше не суйся к курдам. Нам, езидам, вообще лучше никуда не лезть. Курды говорят, что мы свои, но не уважают наших верований. Считают людьми второго сорта».
Более откровенны езиды, живущие за границей. Например, проживающий в России езид Рустам Рзгоян, редактирующий одно из русскоязычных изданий этого меньшинства, говорит, что его единоверцы в Иракском Курдистане просто запуганы. «В августе 2014-го геноцид езидов на севере Ирака произошел по вине пешмарга ДПК. Они уверяли, что никогда не бросят езидов, будут надежно обеспечивать их безопасность. Однако в начале августа пешмарга тихо и незаметно покинула Шангал (район компактного проживания езидов на севере Ирака. — «РР»), и туда зашли боевики ИГ. Они убили тысячи езидов, тысячи попали в рабство к исламистам, сотни тысяч стали беженцами. Езиды загнанны и забиты, разрозненны, нет сильных лидеров. Они не поддерживают референдум в Ираке, потому что курды к ним относятся еще хуже, чем арабы. Но не заявляют об этом открыто, боясь гонений», — уверен Рзгоян.
Права арабского населения, оказавшегося на территории автономии, заявившей о желании стать независимым государством, пытаются защищать Багдад и страны Лиги арабских государств. Но их усилия не идут дальше заявлений. Меньшинства внутри Иракского Курдистана устраивает формат федеральной республики Ирак. Что касается ассирийцев и езидов, они бы хотели получить свои автономии внутри Ирака. И те и другие ссылаются на статью 140 государственной конституции, которая дает право меньшинствам на создание таких территориально-административных образований. Но, кажется, этих голосов совершенно не слышит ни президент Иракского Курдистана Масуд Барзани, ни его правительство. Активно выступая за право курдов на самоопределение, правительство автономии игнорирует право на самоопределение своих некурдских сограждан.
* Здесь и далее — запрещенная в России организация.
Александр Рыбин, www.expert.ru
