Почему езиды не вынесли уроков из своей трагедии
3 августа исполняется ровно три года, как начался геноцид езидов в Ираке боевиками террористической организации «Исламское государство» (ИГ, запрещено в России). Впервые в XXI веке настолько публично и откровенно происходили акты насилия по этно-религиозному признаку. Тем не менее, эта трагедия не вызвала массовой мобилизации езидов, раскиданных по всему миру. Как результат, сегодня Шангал, езидский анклав на севере Ирака, и даже местоположение их главной религиозной святыни Лалыш, контролируют политические силы, которые заняты решением своих задач, а не актуальными для езидов вопросами.
КОШМАР ШАНГАЛА
Разумеется, любой материал, приуроченный к определенной годовщине, должен хотя бы кратко описывать (напоминать) её причину. Поэтому для начала я дам хронологию и некоторую фактуру геноцида езидов, происходившую с августа 2014-го года и, в определенной степени, продолжающегося по сей день.
Итак, в ночь со 2-го на 3-е августа 2014-го отряды ИГ ворвались на территорию Шангал (или Эзидхан, как его называют сами езиды). Это нападение было совершенно неожиданным для местных жителей. Ранее пешмерга Демократической партии Курдистана (ДПК, правящая партия в Иракском Курдистане), которая обеспечивала безопасность региона, заявляла, что будет защищать местных жителей от угроз со стороны ИГ. К тому моменту прошло уже более месяца, как террористы захватили Мосул – второй по размерам город Ирака, — и провели массовые жестокие казни тех, кого считали своими врагами. То есть, понимание угрозы, какую несут боевики ИГ, к тому времени было достаточно отчетливое – по меньшей мере, внутри Ирака. Однако пешмерга ДПК, никоим образом не проинформировав езидов, буквально за считанные часы перед нападением радикалов покинула Шангал. Например, безопасность региона Шангал (по-арабски Синджар, неформальная столица анклава) обеспечивали 10 000 бойцов пешмерга – все они бежали из города. По словам очевидцев, врываясь в езидские поселения, радикалы расстреливали всех, кого встречали на улице. В селении Кахтани, например, было расстреляно от 70 до 90 человек. В селе Хардан от 250 до 300 человек. Убивали без разбора – и мужчин, и женщин, и детей. Правда, большинство детей и женщин радикалы старались захватить живыми. Позже женщин использовали, как сексуальных рабынь, а детей отправляли в лагеря подготовки смертников.
В селении Кочо, по словам местных жителей, первоначально боевики никого из селян не трогали. Главе села было поставлено условие: местные должны отказаться от своей веры и перейти в ислам и тогда «мы вас примем, как братьев». Когда время ультиматума истекло, глава Кочо сообщил террористам, что жители не будут отказываться от езидизма в пользу ислама. Его убили первым. Это был день – 15 августа. Затем были перебиты все мужчины села. Женщин позже террористы продали в рабство. Немецкий журналист Юрген Тоденхёфер, единственный из журналистов-немусульман, посетивший Мосул, пока тот был под властью ИГ, рассказывал, что цена за рабыню-езидку составляла порядка 1500 долларов США. Столько же стоил, для сравнения, автомат Калашникова на базарах ИГ.
Всего, по оценкам исследователей из Лондонской школы экономики и политических наук, за август 2014-го в Шангале было убито от 2100 до 4400 езидов. Порядка 6800 езидов были похищены. Массовые захоронения убитых в августе 2014-го в Шангале и других районах провинции Найнава, где проживали езиды, находили вооруженные силы, участвующие в операции по освобождению Мосула – операция началась в октябре прошлого года и продолжается до сих пор.
Август был самым страшным месяцем для иракских езидов. Десятки тысяч из них успели бежать в горы Шангал. Там они оказались в осаде радикалов – без воды, без еды, без достаточного количества оружия, чтобы обороняться. Первыми к ним на помощь пришли бойцы Рабочей партии Курдистана (РПК), базирующиеся в горах Кандиль на севере Ирака и ополчения сирийских курдов YPG и YPJ (де-факто они являются сирийскими филиалами РПК). Они деблокировали горы – езиды смогли уйти в безопасные районы на северо-востоке Сирии (в провозглашенной автономии Рожава), либо в Иракский Курдистан. Около 100 тысяч позже уехали из Ирака, чтобы не возвращаться.
Убийства и преследования езидов радикалами ИГ продолжились и позднее. Впервые с начала нового тысячелетия людей публично преследовали лишь за то, что они принадлежат к определенной этно-религиозной группе (последний раз подобное происходило в 1994-ом году во время геноцида в Руанде). Эти люди не совершали никаких нападок на мусульман-суннитов (радикалы ИГ провозглашают себя «истинными суннитами»), не вмешивались в дела мусульман, не пытались им навязывать свою волю. Они просто называли себя езидами – и за это подвергались пыткам, унижениям или погибали.
ЗАЩИТНИКИ ШАНГАЛА
Как сказано выше, первыми на помощь езидам пришли РПК и аффилированные с ней ополчения сирийских курдов. Позже, когда ситуация в Шангале стала достоянием крупнейших мировых медиа, обратно к езидскому анклаву стали подтягиваться силы пешмерга ДПК при поддержке армии США.
Усилиями РПК были сформированы ополченческие формирования из местных езидов. Были сделаны попытки создать советскую систему управления наподобие системы, действующей в Рожаве. Это вызвало острые конфронтации между ДПК и президентом Иракского Курдистана с одной стороны и езидами, поддерживающими РПК, — с другой.
В ноябре 2015-го пешмерга ДПК при поддержке международной коалиции, возглавляемой США, буквально за 3 дня освободила город Шангал и его окрестности. До того, мелкие стычки и попытки войти в город на протяжении более года предпринимали РПК и езидское ополчение. Но, не получив необходимой поддержки пешмерги и их иностранных союзников, их усилия, в лучшем случае, заканчивались тактическими успехами.
К началу операции по освобождению Мосула в октябре 2016-го года Шангал был поделен на сферы влияния РПК и ДПК, часть анклава находилась по-прежнему под контролем ИГ. Вот эту часть и освободили бойцы шиитского ополчения «Хашд аш-Шааби» весной 2017-го. Причем, в ходе своего наступления они выбили радикалов из селения Кочо, ставшего одним из символов геноцида езидов.
На сегодня регион поделен между тремя политическими силами, действующими в Ираке: партия Масуда Барзани ДПК, пользующаяся большой поддержкой Турции, РПК, которая де-факто сотрудничает с США в Сирии, и ополчение «Хашд аш-Шааби», командование которого открыто признавалось, что подчиняется приказам из Тегерана, а не из Багдада.
Что же сами езиды? Тут необходимо вернуться назад. В отличие от автономии Рожава, которая стала известна на весь мир почти одновременно с иракскими езидами из-за наступления ИГ (террористическая организация с сентября 2014-го вела штурм городка Кобани, являющегося частью Рожавы; фото- и видеоматериалы того, как местное ополчение обороняет город, широко разошлись по миру), езиды не смогли создать своей мощной структуры. Конечно, Рожава формировалась не один день. Военные и гражданские структуры автономии создавались с 2012-го года. Но они создавались в условиях информационной блокады и разворачивающейся гражданской войны. Езиды жили сравнительно спокойно с момента американской оккупации Ирака в 2003-ем году. Были разговоры о необходимости создания собственной автономии, но никаких практических усилий предпринято не было. Поэтому, по моему мнению, главным образом, именно поэтому, стало возможно неожиданное нападение ИГ на Шангал – у езидов не было ни собственного ополчения, ни гражданских структур, способных провести мобилизацию и вооружение. Между тем, сам Масуд Барзани, точнее Турция, стоящая за его спиной, вела свои игры с иракскими суннитами. Скорее всего, результатом этих игрищ и стал неожиданный уход пешмерги ДПК из Шангала и последовавшее сразу за этим вторжение боевиков ИГ.
В отличие от той же Рожавы, несмотря на то, что общины езидов разбросаны по многим странам мира, совсем немногие езиды прибыли в Шангал, чтобы принять участие в обороне исторической родины. В Рожаву приезжали не только этнические курды, чтобы вступить в местное ополчение, но и европейцы, американцы и азиаты, никакого этнического родства с курдами не имевшие.
На постсоветском пространстве достаточно большой вес в своей среде имели (имеют) криминальные авторитеты, которые являются езидами. Могли ли они предпринять усилия, чтобы сформировать вооруженные формирования с целью оказания помощи жителям Шангала? Приведу такой пример из 1990-ых. Один из самых известных криминальных авторитетов Белграда Желько Ражнатович, по кличке «Аркан», на свои деньги и отчасти из своих бойцов создал военизированное формирование, чтобы защищать сербов в Хорватии, когда там началась война.
УПУЩЕННАЯ АВТОНОМИЯ
В результате, не имея никакой военной силы (и гражданской, которая неизбежно стала бы следствием наличия военной силы), езиды сегодня не могут каким-либо образом влиять на ситуацию в Шангале. Они могут лишь следовать в фарватере тех сил, которые сегодня поделили между собой анклав – ДПК, РПК и «Хашд аш-Шааби».
Как бы это цинично не звучало, но – иракские езиды, езиды вообще, стали известны на весь мир (вдруг о них заговорили обыватели, которые в лучшем случае могли бы назвать три-четыре мировые религии) в августе 2014-го из-за геноцида. Опять же, как бы цинично не звучало, это был гигантский капитал жертв. Сопоставимый с тем капиталом жертв, который получили евреи после Второй Мировой войны. Сопоставимый с капиталом жертв, который получили сербы по итогам 500-летнего турецкого ига в глазах Росийской империи. Кардинальное отличие евреев и сербов от нынешних езидов в том, что первые смогли этот капитал превратить в собственные независимые государства. Езиды – по сути, ничего не сделали, что могло бы оправдать их жертвы. Они сегодня даже не могут формировать повестку дня в собственном регионе.
Для сравнения, ассирийцы, которые тоже пострадали во время наступления ИГ летом 2014-го года, сегодня медленно, но последовательно пытаются навязать собственную автономию на севере Ирака. Возле крупнейшего города Баздида (арабское название — Хамдания) в эти дни строят военную базу для собственного ополчения. Ранее ассирийцам удалось добиться вывода из Бахдиды шиитского ополчения, и теперь безопасность обеспечивает «ополчение Ниневийской равнины», сформированное исключительно из ассирийцев. В ассирийском городке Алькош развивается конфликт между местными жителями и ДПК (формально город находится в составе Иракского Курдистана) по поводу кандидатуры местного мэра.
Схожие ситуации совершенно немыслимы в нынешнем Шангале. Самое драматичное то, что в случае эскалации конфликта между РПК, ДПК и «Хашд аш-Шааби» иракские езиды будут убивать друг друга, чтобы отстоять интересы одной из этих организаций.
Александр Рыбин, ÊzîdîPress
